Уважаемые коллеги!

 

Тему нашей сегодняшней публичной дискуссии, вероятно, стоило бы немного уточнить. Когда мы произносим «бизнес и власть», то нужно определить, о каком бизнесе идет речь. Мелкий и отчасти средний бизнес по отношению к власти выступает скорее просителем, и это положение в Приднестровье сохраняется, в общем-то, и по сей день. Очень крупный, а также просто крупный бизнес имеет, в свою очередь, разнообразные возможности влияния на власть, и это мы тоже наблюдаем в республике не один год.

 

Ясно одно: эти возможности политического влияния общество должно контролировать. Для этого нужно развитие гражданских и политических институтов «снизу», то есть политических партий, сильного некоммерческого сектора и свободной прессы. Все перечисленное в Приднестровье, что называется, по-прежнему «хромает», и «хромает» очень заметно.

 

В республике сегодня предлагаются различные рецепты развития политической системы. Это, в частности, принятие смешанной избирательной системы, которая должна дать толчок формированию политических партий и их реальному участию в парламентских выборах, а также введение выборности глав госадминистраций городов и районов. Такие предложения можно и нужно поддержать, они будут шагом вперед. Многие эксперты скажут вам, что, например, мажоритарная система в незрелых и неустойчивых демократиях создает повышенные риски «приватизации власти» крупным бизнесом.

 

Но достаточно ли реформ «сверху», чтобы изменить нашу политическую систему? Только ли это может быть решением? Как показывает практика той же Молдовы, «приватизация власти» вполне возможна и при пропорциональной системе парламентских выборов. Да, крупному бизнесу, претендующему на государственные и политические институты, возможно, приходится прибегать к несколько более изощренной тактике, договариваться с партийными лидерами, «перекупать» уже избранных депутатов и т.д. Но, как видим, все у него выходит успешно, и не только в Молдове, но и в других постсоветских странах.

 

В результате мы, как писал в свое время известный специалист по экономике третьего мира Самир Амин, получаем так называемую «демократию низкой интенсивности», при которой можно «голосовать за кого угодно: за белых, синих, зеленых, розовых и красных» и – добавим – по какой угодно избирательной системе. Реальных изменений для граждан в любом случае не наступает.

 

Вывод: только лишь реформы «сверху» политическому развитию Приднестровья не помогут. На наш взгляд, речь нужно вести о постепенном изменении самой политической культуры нашего общества. Она должна стать гораздо более «участнической», партиципаторной, «повседневной»; гражданам нужно проявлять политическую активность не только в очередном выборном цикле раз в 4-5 лет. В идеале общество вообще не должно выпускать политический процесс из своих рук. «Цена свободы – вечная бдительность», как когда-то сказал Томас Джефферсон.

 

Этому будет способствовать развитие институтов непосредственной, прямой или, как говорят еще, «ежедневной» демократии. Напомним – с прямой демократии начиналось само Приднестровье как государство, и только затем произошла профессионализация политического класса.

 

Для начала мы бы обратили внимание здесь на три опции. Первое – это внедрение инструментов так называемой «электронной демократии». Об этом идет речь и в правительственной концепции административной реформы на 2018-2020 годы. Там, в частности, говорится о создании интернет-площадки для проведения общественной экспертизы социально значимых решений правительства – причем как планируемых к принятию, так и уже принятых. Есть важный пункт об общественной инициативе и создании информационной площадки, где можно будет такую инициативу подать, собрать голоса в ее поддержку, ознакомиться с другими инициативами, проголосовать «за» или «против» них и т.д.

 

Все это, повторим, очень хорошо, и будет здорово, если до начала 2020 года (как определено в концепции) такие планы воплотятся в жизнь. На наш взгляд, развитие «электронной демократии» вообще должно стать одной из первейших целей админреформы. Возможно, интернет-площадки, о которых идет речь, должны быть не разделами сайтов правительства или министерства юстиции, а самостоятельными большими проектами, отдельной государственно-общественной функцией.

 

Второе – мы думаем, что Приднестровью стоит обратить внимание и на такой институт, как народная законодательная (или правотворческая) инициатива. Это право определенной группы избирателей предложить проект закона, который обязательно должен быть рассмотрен парламентом. Такой институт существует в ряде европейских стран с большими демократическими традициями – в том числе Швейцарии и Италии, закреплен он и примерно в половине субъектов Российской Федерации. Скажем, в Калужской области, которая часто приводится как пример для Приднестровья, есть закон, который так и называется  - «О народной правотворческой инициативе».

 

В крупных государствах такой институт не всегда эффективен, но вот в условиях небольшого по территории Приднестровья, к тому же имеющего уже в своей новейшей истории опыт прямой демократии, он мог бы оказаться одним из инструментов формирования политической культуры. Заметим, что на самом деле зачатки этого института в правовом поле республики есть – как известно, группа, состоящая не менее чем из 15 тысяч избирателей, имеет право внести проект закона об изменении местной Конституции. Прецедентов пока не было, но возможность существует. Эту возможность надо распространить и на внесение проектов ординарных законов. Мы бы предложили дать право их выдвижения группе в 3-5 тысяч избирателей.

 

Институт народной правотворческой инициативы мог бы, к слову, оказаться дополнительным стимулом развития политических партий и вообще широких общественных движений.

​

Наконец, еще одна мысль, которая на первый взгляд может показаться еретической. Обратимся уже к опыту наших ближайших соседей – Республики Молдова. В июле 2016 года там был принят так называемый «закон двух процентов». Суть его в следующем: гражданин может перенаправить 2% от общей суммы подоходного налога, который он уплатил за год, конкретной неправительственной или религиозной организации, по его желанию и  выбору. Для этого в налоговой декларации нужно заполнить специальный пункт.

 

На наш взгляд, это заслуживающая серьезного обсуждения практика. Цифра может быть 2% или больше (лично автор этих строк склоняется к тому, чтобы она была больше – например, 5%), при этом важен и сам подход: гражданин вместе с государством сможет на практике участвовать в распределении бюджетных средств на социально полезные цели. Одновременно будут укрепляться и структуры гражданского общества, получающие дополнительный источник финансирования.

 

Подводя итог, повторим: чтобы что-то серьезно изменить в отношениях бизнеса и власти, власти и общества, недостаточно просто переформатировать отдельные элементы политической системы. Сам народ должен наконец почувствовать себя носителем власти, надо преодолеть отчуждение между гражданином и политикой.