ИСПИРР, молдавское отделение Изборского клуба и Приднестровский филиал Института стран СНГ при поддержке представительства Россотрудничества в Молдове провели на минувшей неделе онлайн-конференцию «Российско-молдавские отношения: прошлое, настоящее и будущее. К 310-летию Луцкого договора».

 

Луцкий договор, как известно, был заключен царем Петром I и господарем Молдавии Дмитрием Кантемиром 13 апреля 1711 года. По нему Молдавия переходила под покровительство России, обретая при этом статус независимого государства и сохраняя свою внутреннюю политическую автономию. Договор этот, состоявший из 17 пунктов, во многом повторял соглашение, которое было подписано еще в 1656 году митрополитом Гедеоном.

 

По словам директора ИСПИРР Игоря Шорникова, фактически Луцкий договор в каком-то смысле послужил правовой базой для Прутского похода Петра I в том же 1711 году. И хотя поход завершился неудачно, Молдавия еще как минимум на столетие осталась турецким вассалом, а Дмитрий Кантемир бежал в Россию, договор являлся исторически закономерным. «Можно утверждать, что в российско-молдавских контактах того времени ярко проявился сам характер стратегического взаимодействия двух народов, определившийся еще при Стефане III и Иване Великом», - отметил Игорь Шорников.

 

Он считает, что этот глубинный исторический контур отношений между Россией и Молдавией дает себя знать и сейчас. «Молдавия была и остается геополитическим пограничьем. Так получается, что ее народ в основном всегда стремится к единству с Россией, у самой России не всегда хватает сил и решимости двигаться навстречу, а молдавские элиты ради сохранения власти разыгрывают различные партии – польскую, русскую или, как сейчас, евросоюзовскую, румынскую, российскую. Внимательное изучение событий прошлого, как правило, позволяет по-новому взглянуть на суть политических событий сегодняшнего дня», - подчеркнул директор ИСПИРР.

 

Эксперт Изборского клуба Молдовы Владимир Букарский, в свою очередь, обратил внимание на характерный момент: первая миссия с просьбой о приеме Молдавии под высокую руку царя Московского – миссия митрополита Гедеона – последовала через два года после Переяславской рады. А с Прутского похода Петра I фактически началась балканская политика России.

 

«Что касается Молдавии, то для нее ориентация на Россию – это вопрос выживания. Вспомним слова нашего современника, выдающегося итальянца Джульетто Кьеза: «Я за Россию, потому что я патриот Италии». Точно так же и мы можем сказать: мы за Россию именно потому, что мы патриоты Молдавии и молдавского народа. В условиях сегодняшнего усиления румынского унионизма всем понятно, что без поддержки России самобытная Молдова обречена на исчезновение», - отметил Букарский.

 

***

 

Доктор исторических наук, профессор Владислав Гросул в своем докладе остановился на военных традициях молдаван, которые заметно отличают их, например, от румын. Многие молдаване служили в русской, а затем и в советской армии. «Я как-то подсчитал: в XIX - начале XX века в русской армии было 32 молдавских генерала и адмирала», - рассказал Владислав Гросул.

 

По его мнению, русская военная служба для молдаван началась, скорее всего, в XV веке, со времен Елены Волошанки, дочери Cтефана III и супруги Ивана Молодого, сына Ивана III. В 60-х годах XVII века в России был сформирован первый легкоконный молдавский полк. При Петре I на российской военной службе – в том числе и в частях, которыми командовал один из ближайших сподвижников Петра Патрик Гордон – находилось уже довольно много молдаван.

 

С самого начала XVIII века в России почти одновременно создаются три молдавских кавалерийских легкоконных полка, которые затем участвовали в Северной войне. Так, еще до Прутского похода об успешных действиях молдаван против неприятеля в июне 1708 года сообщал князь Меньшиков в письме гетману Скоропадскому. Есть интересные материалы и о службе молдавских отрядов, входивших в состав кавалерийских частей генерала Карла-Эвальда фон Ренне. Под Полтавой молдаване участвовали в преследовании отступавших шведов.

 

В начале 1711 года в составе русской армии было уже шесть молдавских легкоконных полков. А после 1711 года началось массовое вступление молдаван на русскую военную службу. Многие из них при этом стали полковниками, отметил Владислав Гросул.

 

***

 

По словам доктора истории Петра Шорникова, Дмитрий Кантемир с 1706 года фактически стал и организатором русской разведки в регионе – совместно с патриархом Константинопольским Досифеем, активным политиком, тайно связанным с Петром I, и российским послом в Константинополе Петром Толстым, который был одним из лучших разведчиков своего времени. Патриарх Досифей и представил Кантемира Петру Толстому.

 

«У них наладилось замечательное взаимодействие. Результатом его была фактическая вербовка муфтия – главы мусульман Османской империи; матери султана; большого числа высших османских чиновников. Что очень важно, с подачи Кантемира и Досифея был смещен враг России – крымский хан Газы-Гирей. Вместо него назначили Девлет-Гирея, друга детства Дмитрия Кантемира, и это сыграло свою роль в последующих событиях», - подчеркнул Петр Шорников.

 

Он отметил, что с 1703 по 1709 годы Кантемиру и Досифею удалось также предотвратить сначала вторжение крымских татар в пределы России, а затем и русско-турецкую войну накануне Полтавской битвы. Удалось скомпрометировать еще одного врага России – посла Османской империи в Санкт-Петербурге Мустафу-пашу.

 

***

 

Как отметил кандидат политических наук, эксперт Института русского зарубежья Игорь Иваненко, при заключении Луцкого и Прутского договоров политике Петра I объективно был свойственен промолдавский внешнеполитический курс. Он прослеживается в вопросах выхода Молдовы к Черному морю, а также в сохранении самостоятельности Молдавского княжества.

 

Молдавское княжество приобрело статус морской страны в начале XV века. В 1402 году Александр Добрый прибавил к своему господарскому титулу статус «властитель Помории». Однако уже в 1484 году причерноморские центры – Белгород (Четатя Албэ) и Килия – были захвачены османами. Во время карательного похода в Молдавию в 1538 году султан Сулейман Великолепный обратил в райя всю южную часть Пруто-Днестровского междуречья и основал крепость Бендеры. В 1595 году османы основали Измаил, в 1622 году – Рени.

 

Положения Луцкого договора о возвращении под власть молдавского господаря причерноморских крепостей и прилегавших к ним степных районов стали решительной попыткой восстановления черноморского статуса Молдавского княжества. Этим Петр I придал устойчивый ориентир российской внешней политике.

 

Этот ориентир, однако, не был впоследствии воспринят бессарабской политикой советских властей, разделивших регион по этническому принципу с передачей причерноморских городов Украине. Игорь Иваненко констатировал, что проблема прямого доступа Молдавии к Черному морю перекликается и с современными геополитическими реалиями. «В украинское медиапространство сегодня, в частности, все более активно вбрасывается вопрос о законности обладания Кишиневом полукилометровым участком Дунайского побережья, где сейчас располагается молдавский порт Джурджулешты», - обратил внимание эксперт Института русского зарубежья.

 

***

 

Доклады руководителя отдела Института стран СНГ по связям с Русской православной церковью Кирилла Фролова и приднестровского историка, кандидата исторических наук Вячеслава Содоля были посвящены роли церкви в российско-молдавских отношениях. По словам Кирилла Фролова, «вселенская церковь веками вела Молдовлахию к воссоединению с православным миром, во главе которого стоит Россия. В этом - вся деятельность митрополита Гедеона, митрополита Досифея, митрополита Гавриила Бэнулеску-Бодони».

 

Вячеслав Содоль подчеркнул, что во время русско-турецких войн обязательно акцентировалось внимание также и на том, что русские войска стремятся освободить христианскую церковь от мусульманского господства. «Этот тезис начал транслироваться, начиная с обращения Петра I накануне вступления российской армии в ходе Прутского похода на территорию Молдавии. Такой посыл вызывал живой отклик как широких слоев населения Молдавского княжества, так и высших церковных иерархов, и это выражалось в оказании реальной помощи русским войскам», - отметил историк.

 

«Примечательно, что на освобожденной от османов территории княжества русские военачальники, следуя духу и букве царских манифестов, вели себя не как завоеватели, а как освободители, стараясь как можно меньше вторгаться во внутренние дела Молдавии и не меняя порядка управления страной как в гражданском, так и в духовном отношениях», - добавил Вячеслав Содоль. Он привел, в частности, уже более поздний пример Петра Румянцева, который после освобождения Ясс содействовал восстановлению нормальной работы Дивана, настаивал перед австрийцами на передаче всей полноты власти молдавским боярам и сохранении управления княжества по местным законам.

 

Активные выступления за установление над Молдавским княжеством российского протектората или же принятие его в российское подданство стали важнейшим направлением деятельности молдавского духовенства в эпоху русско-турецких войн. В период с 1739 по 1807 годы такие обращения в адрес русских монархов направлялись, как отметил Вячеслав Содоль, семь раз.

 

Профессор Николай Бабилунга вспомнил в связи с этим известное изречение митрополита Вениамина Костаке: «Истинное счастье сих земель [Молдавского княжества] заключается в их присоединении к России». По словам приднестровского историка, заслугой Дмитрия Кантемира было то, что он в свое время «почувствовал и понял историческую закономерность: когда молдаване вместе с Россией, они переживают самые лучшие, благополучные времена, времена развития и прогресса. Когда же молдаван насильственно противопоставляют русскому миру, они впадают в периоды политического кризиса, экономического развала и культурной деградации».